Книга Лишь одна Звезда. Том 2 - Роман Суржиков

– Сядь-ка сюда.

Другая на ее месте охотно села бы, или поставила бы ногу: хочешь больше – заплати! Низа будто не услышала, даже отвернулась. Тимерет схватил ее пониже спины и потянул к себе. Тогда Низа опрокинула кувшин ему на голову.

– Дрянь! – рявкнул Тимерет.

От затрещины девушка полетела на пол. Она могла бы заплакать так, чтобы растопить сердце мужчины; или кинуться с кулаками – тогда он силой приручил бы ее. В том и другом случае Тимерет наверняка купил бы Низу, сочтя строптивость пикантной игрой. Но западница не играла. Поднялась с ковра, плюнула под ноги торговцу и пошла.

Шаван Гроза схватил ее за ухо и привел обратно. Сказал Тимерету:

– Приношу извинения, славный. Это порченая девка. Ей дадут дюжину плетей. Хотите посмотреть?

– Нет! – сорвался с места Рико.

Ни Тимерет, ни шаван не обратили внимания. Тимерет сказал:

– Давайте-ка иначе сделаем. Пускай красотка из Литленда споет мне одному – и моя обида испарится, как роса.

Шаван махнул Мелане, а Низу отослал тычком в спину.

Рико бурлил досадой и злостью – и скрипел зубами от бессилия. Будь он воином Севера, сейчас бы выхватил меч и снес башку Тимерету. Но это – Юг, а Рико – торговец среди торговцев. Его клинок – звонкая монета… и сейчас ножны были мучительно пусты.

– На два слова, шаван, – небрежно подозвал западника Хорам. У него, сожги солнце, были деньги. Он мог позволить себе наглость!

Гроза подошел:

– Слушаю, славный.

– Не позволяйте такого.

– Чего?

– Этот подонок портит ваш товар.

– Товар и прежде был порченым.

– Плети изуродуют Низу, ее никто не купит!

– И так не купят после ее выходки.

Отчего-то Хорам расслабился:

– Ах, не купят… Что ж, рад слышать. Но все же плохо, когда мужчина бьет девушку.

Шаван пожал плечами:

– Плохо, когда девушка вынуждает его. Элия, иди-ка сюда.

– Да, господин.

– Я бил тебя плетьми?

– Нет, господин.

Она показала голую гладкую спину.

– Почему я этого не делал?

– Я – женщина.

– Хорошо помнишь об этом?

– Да, господин.

– И помнишь, кто твой хозяин.

– Пока что – вы.

Гроза осклабился, сверкнув зубами.

– Ты хочешь, чтобы тебя продали? – спросил Хорам.

Шаван перефразировал:

– Хочешь этого иноземца, Элия?

Она беззастенчиво оглядела Хорама.

– Робок, но это потому, что чужак. Не слишком крепок – но он и не воин, чтобы быть силачом. Зато не юнец и не болтлив по-пустому. И умен, я вижу. Мы с ним поладим.

– Сядь, – приказал шаван.

Она села и обняла чужака. Хорам дернулся в две стороны разом: половина его шатнулась назад, к мертвой невесте, а другая – вперед, ближе к жаркому, сильному телу западницы.

– Как ты попала в плен? – спросил купец.

– Шаван убил моего мужа.

– И после этого ты подчиняешься ему?! Даже не хочешь отомстить?

– Муж был дурак и хвастун, и ненавидел меня за то, что я умнее. Я бы сама его убила, если б не клялась на алтаре.

– Если я умру, ты скажешь такое же?

– Разве ты дурак и хвастун?

– Тебе случалось убивать самой?

– Дважды, – сказала она с гордостью и подалась ближе к Хораму. – Я – хорошая лучница.

Шаван хозяйским жестом положил руку ей на затылок.

– И любовница, и наездница, и хозяйка. И умнее всех остальных, взятых вместе. Сто девяносто эфесов, славный. С другого просил бы двести, но ты ей по нраву.

Элия погладила щеку Хорама. Он отстранился, отвел взгляд.

– В чем сомнение? – спросил шаван. – Думаешь, стара? Да пошлют боги каждой молодке такое тело! Элия, покажи.

Она поднялась и повела плечами. Туника упала к ее ногам. Рико увидел, как вожделение блеснуло в глазах купца, затмив и печаль, и дурные сомнения. Он даже задышал глубже… Рико успел подумать: девятнадцать эфесов! Выкупить Низу – ее теперь уступят за бесценок! Вернуть все долги!.. И тут славный Хорам поднялся на ноги:

– Простите, шаван, мне нужно уйти.

Все трое уставились на него: Гроза, Рико, Элия.

– Я зря сюда пришел. Извините, что занял время. Если нанес ущерб, могу вернуть деньгами.

Рико опомнился первым:

– Не слушайте его! Вино ударило в голову моему другу, и он потерял рассудок! Выйдет на воздух, проветрится – тут же прибежит назад! Он просто колеблется между Элией и Меланой!

– Забудьте Мелану, – бросил через ширму Тимерет, что, оказывается, прислушивался к беседе. – Мелана уже моя.

– А с Элией я бы поговорила, – донесся с другой стороны голос Лизы-Марго, хозяйки школы.

– Ей нечему учиться! – отрезал Рико. – Оставьте ее нам, мой друг сейчас одумается!

– Учиться – конечно, нечему. Но, вижу, она может многому научить. Двести десять эфесов, шаван.

Элия оделась и вдвоем с Грозой перешла в ложу Лизы-Марго.

Хорам улыбнулся и потянул Рико к выходу.

– Идем, друг мой. Я увидел, что хотел, и все понял.

– Понял? – озлился архитектор счастья. – Мудрец-философ, видите ли! Ты что, за пониманием пришел? Тебе женщина нужна, а не знания-премудрости! Возьми Элию – это же огонь чистый! За одну ночь все печали забудешь! А хочешь помоложе – тогда Мелану! Почти что белокровная! Без капельки леди! Тимерет забрал? Врет, перекупим! Оставим с носом!

– Нет, друг, прости. Понимаю, что ищешь прибыли, и обещаю: едва захочу альтессу – сразу пойду к тебе и заплачу безо всякого торга. Но сейчас… не по нутру оно мне, не свыкся. Не по-человечески все. Женщину продают – а она радуется. Девушку бьют по лицу – а все кивают: так и нужно!.. Я из Короны, Рико. У нас все иначе.

Рико бы лучше было смолчать, ведь тут уже спором не поможешь. Придумать что-то, корабль только завтра уйдет… Но из ума не шли плети. Крохотная Низа, живущая в груди.

– Иначе?.. У вас иначе?! Северяне жалеют для девушки лишнюю монету?! Скорей удавятся, чем золотой на женщину истратят! Знаю, почему вы столько слов о любви говорите – чтобы денег не платить! Оно ведь куда экономнее: напеть сладкую песенку, а монетку себе оставить!

– Рико, ты забываешься.

– Я забываюсь? Двести золотых для тебя – не деньги! Но все равно пожалел. Пойдешь искать любви – это значит, чтобы задаром! Потому и не женат до сих пор, теперь-то ясно!